 |
| Резня Праги (правобережная часть Варшавы) |
К началу XVIII века Речь Посполитая была ослаблена многочисленными войнами и внутренними конфликтами. Этими обстоятельствами не преминула воспользоваться Россия, которая грубо и бесцеремонно вмешалась во внутренние дела Польши и стала навязывать Варшаве свою волю. На территории страны были размещены русские войска. Присутствие иноземной армии вызывало острое недовольство у патриотически настроенных кругов общества, прежде всего у шляхты, мещан и духовенства, которые хотели сохранить государственную самостоятельность Речи Посполитой и избавиться от навязчивого влияния соседей.
Поведение русских военных на территории Польши зачастую вызывало шок у местного населения. В этой связи примечателен дневник выпускника Рыцарской Школы Юлиана Урсына Немцевича, родившегося в Скоках на территории тогдашнего Брестско-Литовского воеводства. Дневник даёт возможность лучше понять причины восстания. В 1766 году 8 летний Немцевич в первый раз столкнулся с русскими: в тот год царица Екатерина отправила в Польшу тысячи своих солдат. Нет, не на войну, пока это была только демонстрация силы, которая должна была напугать поляков и принудить их к большей сговорчивости и уступкам. Контакты с русскими солдатами и офицерами были шокирующим переживанием не только для Немцевича, они потрясли воображение всех без исключения обывателей Речи Посполитой.
Немцевич писал: «В нашем доме и в деревне разместились на постой москали. Мне, к сожалению, пришлось прервать изучение латыни. У нас остановился капитан Кислинский, настоящий москаль, почти что полудикий. Тогда москали небыли теми, кем являются сейчас (1823), никакого приличия и благопристойности, не умели ни есть, ни пить. Их штаб стоял в Бресте. Начались частые пиршества и неизвестные до той поры в Польше ухаживания за замужними женщинами. Трудно выразить тот ужас, с которым моя добродетельная мама и другие знатные дамы говорили об этих безобразиях, которые день ото дня всё ширились. Московские генералы давали балы, приглашая на них, под угрозой преследования, проживавшую в округе шляхту.
Последние, в свою очередь, обязаны были приглашать на балы русских офицеров. Никакими словами нельзя выразить их развязного поведения и избытка хамства. Игры, грязные ухаживания за замужними женщинами, пьянство. Начинались эти празднества с обеда. К дому подходили солдаты и давали из своих ружей залп, от которого в окнах дрожали стёкла, а от их диких криков казалось, что выпадут рамы. За столом очень много пили, а когда головы были уже затуманены, в дом звали солдат. Те хватали хозяина или кого-нибудь из знатных гостей, поднимали его на руках вверх, и носили по залу, а в это время трубачи со всей силы трубили несчастному в уши. Помню, что однажды такая забава чуть не привела к смерти моего отца. [...].
В то время москали в своих правителях видели земных богов. При одном только упоминании о «государыне Екатерине», они крестились и били челом. Такое послушание и верноподданническое поведение проявлялось как среди офицеров, так и среди нижних чинов. Полковник дрожал перед генералом, майор перед полковником, а солдат перед капралом. Однажды за столом у нас в доме, в присутствии моего отца, полковник дал оплеуху майору. Кроме нас это никого не удивило, и обед продолжался, как будто ничего не произошло. [...].
То, что в 1766 году происходило в провинции, было лишь прелюдией перед другими, более драматическими событиями. Настоящее возмущение вызвало у польского народа происшествие, которое произошло в ночь с 13 на 14 октября 1767 года. Тогда, во время дебатов в Сейме, по приказу посла России в Польше Николая Репнина, были похищены оппозиционные сенаторы, которых позже вывезли вглубь России. Среди них были епископы Каетан Солтык и Юзэф Еньджей Залусский. Такое грубое вмешательство во внутренние дела Речи Посполитой её гражданам трудно было даже представить.
Немцевич описал в своём дневнике реакцию своих родителей на эту новость: «В те времена было заведено, что состоятельные граждане кроме чтения печатных газет, держали в Варшаве собственных корреспондентов. Их обязанностью было присылать 2 раза в неделю по пол листа написанных от руки новостей и слухов. А так как никто не покушался на тайну переписки, то корреспонденты безбоязненно писали обо всех слухах и происшествиях в столице. Один раз, когда из Бреста доставили почту, отец, прежде всего, стал читать донесение своего корреспондента.
Вдруг руки у него опустились, а лицо стало бледным. На вопрос моей мамы «Что случилось?» он ответил, что князь Репнин приказал наших епископов и сенаторов из Сената вытащить и отправить в неволю. Услышав эти слова, моя мама потеряла сознание. Чтобы привести её в чувство, пришлось давать ей валерьянку и растирать горчицей. Когда мама пришла в себя, то запричитала: «О Боже, до чего же дошло, эти маркитанты, эти дикие мужики, посмели поднять руку на наших уважаемых сенаторов!». И даже мы, дети, не понимая до конца причин, тоже опечалились полученным известием.
На фоне этих новостей бледнели поступки прежнего представителя Екатерины II. Князь Репнин, посол Московский, и бояре из его свиты, с каким то звериным азартом преследовали и домогались наших женщин».
В другом месте дневника, рассказывая о разделах Польши и о разграблении библиотеки Залусских, Немцевич сравнивает русских с готами и вандалами. Он пишет: «Безмерно жалко библиотеки Залусских: несколько епископов этой уважаемой фамилии на протяжении долгого времени собирали библиотеку, насчитывавшую 300. 000 книг, которую затем они передали в дар государству. Были там и редчайшие рукописные фолианты. Во время последнего раздела страны, её конфисковали русские. Упаковка книг была поручена казакам, а те, если какая-нибудь книга не помещалась в ящике, разрубали её пополам».
Причины восстания
Майская конституция (3 мая 1791 года) возбудила недовольство среди части магнатов и шляхты Речи Посполитой. Собравшись в Тарговице (на территории современной Украины), они объявили конституцию «уничтоженною» и образовали так называемую конфедерацию для борьбы с королем Станиславом Понятовским, объявившим их, в свою очередь, бунтовщиками. Царица Екатерина II приняла тарговицких конфедератов под свое покровительство и велела генералу М.Каховскому ввести войска в Польское Королевство, а генералу М.Кречетникову — в Литву. Началась вооружённая борьба сторонников короля и новой конституции против тарговицких конфедератов-предателей и иностранных (русских) войск. Когда успех стал склоняться на сторону последних, а прусский король Фридрих Вильгельм II принял сторону России, то король Станислав Понятовский вынужден был подчиниться требованиям конфедератов и заключить с русскими перемирие.
В Варшаве и некоторых других городах, в том числе в Вильно, были размещены русские гарнизоны общей численностью до 30 000 человек. Польская армия, по приказу Екатерины II, была сокращена и реформирована по русскому образцу, а некоторые её части распущены.
Патриотически настроенные граждане Речи Посполитой стремились сохранить государственную самостоятельность своей страны, избавиться от унизительного вмешательства зарубежных стран и возвратить Конституцию 3 мая. В 1794 г. произошло восстание, характер которого можно определить как национально-освободительный и демократический. Руководителем восстания стал генерал Тадеуш Костюшко (1746—1817).
Восстание на территории Польши (Короны) началось в марте, на месяц раньше чем в Литве (Княжестве). Непосредственной его причиной стал 2-й раздел Речи Посполитой и отмена Конституции, принятой 3 мая 1791 года. Восстание 1794 года было героической попыткой спасти Речь Посполитую от полного её расчленения между Россией, Пруссией и Австрией. Попутно его руководители хотели наказать предателей Родины, участников Тарговицкой конфедерации 1792 года и Гродненского Сейма 1793 года, которые своим соучастием и согласием с захватчиками узаконили 2-й раздел страны. «Поспособствовал» восстанию своим хамским и бестактным поведением и российский уполномоченный в Варшаве, генерал О.Игельстром.
Вот что вспоминал о событиях накануне восстания капитан русской артиллерии С.А.Тучков: «Пронырливые жиды (так у автора) не переставали тайно извещать некоторых чиновников, в том числе и меня, что между поляками делается заговор, который может иметь худые последствия для русских. В один день, довольно рано выйдя по утру из своей квартиры для прогулки, я приметил, что на всех домах, где квартировали русские, писаны были на стенах красным карандашом сии буквы R.Z. Не трудно было догадаться, зная по-польски, какое слово из оных составлено быть может. R.Z. – жезать по-польски, а по-русски резать. Я пошёл тотчас к генералу и доложил о том, что видел. На сие сказал он мне: «разве вы не знаете поляков! Какой-нибудь пьяный повеса написал ночью сии буквы, думая нас тем обеспокоить. Впрочем, если бы и подлинно что было, то зачем писать на стенах? Не означает ли это уведомлять неприятелей своих?». И он велел полиции тотчас стереть оные».
О первых минутах восстания в Вильне С.Тучков вспоминал так: «Проводя моих гостей и раздевшись, едва успел заснуть я в своей постели, как услыхал пушечный выстрел. Вначале казалось мне, что этот звук произошёл от удара ветра в ставни обширных комнат замка, в котором я квартировал. И в сей мысли начал я засыпать; но вдруг совершенно разбудил меня ужасный стук в двери моей спальни. Вместе с ним услышал я ещё несколько пушечных выстрелов, ружейную пальбу, звук барабанов и колоколов; а сквозь плотные ставни пожары освещали мою комнату. Тут убедился я, что возмущение возгорелось во всей его силе [...].
Я поспешил отворить и спросил солдат, откуда они? «С гауптвахты, ответили мне бомбардиры. Мы находились там при двух пушках, и едва успели сделать по одному выстрелу, как поляки, бросившись со всех сторон, изрубили гренадер и бомбардир, овладев пушками. Нас спаслось только три человека. Мы видели, что квартиры генералов Косаковского и Арсеньева окружены польским войском, и что небольшие толпы солдат и жителей бродят по всем домам, ищут русских и убивают…».
23 апреля на рыночной площади Вильно был провозглашён «Акт восстания Литовского народа». Крупные повстанческие отряды на территории ВКЛ возглавили Михал Клеофас Огинский, Стефан Грабовский, Кароль Сераковский. Они осуществляли быстрые переходы, глубокие рейды в тыл противника, засады и диверсии. Тактика маневренной войны была вынужденной, так как русские войска значительно превосходили повстанческие силы по численности. Тем не менее, восставшие заняли Гродно, Брест, Новогрудок, Слоним, Волковыск, Лиду, Ошмяны, Кобрин, Браслав, Поставы….
Однако шансов на победу было немного, ввиду значительного численного превосходства противника. Кроме того, восстание не поддержала значительная часть крестьянства, а саботаж некоторых распоряжений Т. Костюшко, подрывал и без того слабые силы борцов за свободу.
12 октября Начальником Вооруженных Сил восстания, наивысший Национальный Совет в Варшаве назначил уроженца ВКЛ Томаша Вавжецкого (кстати, его могила находится на Браславщине, в Видзах). 4 ноября российские войска под командованием А. Суворова овладели укреплённым предместьем Варшавы — Прагой. Штурм предместья вошел в историю как «пражская резня», в ходе которой погибли тысячи мирных жителей и около 10 тыс. повстанцев. На баррикадах Праги погиб и легендарный Якуб Ясинский. Особенную жестокость при штурме города проявили русские казаки. 6 ноября было принято решение о капитуляции.
За кровавое и жестокое подавление восстания, русский полководец А. Суворов получил от Екатерины II звание фельдмаршала, а также более 13 тыс. крепостных крестьян «холопов» Кобринского повета. Всего же российским военнослужащим и гражданским чиновникам было роздано более 80 тыс. крестьян ныне белорусских земель.
Восстание на Поставщине
В результате второго раздела Речи Посполитой (1793), большая часть современного Поставского района была включена в состав Завилейского повета Минской губернии. Новая граница между Польшей и Россией проходила рядом с Поставами. Лынтупщина была аннексирована Россией немного позже, в 1795 году, в результате третьего раздела страны.
Жители Поставщины принимали активное участие в восстании за независимость под руководством Т. Костюшки. На нашей земле происходили стычки и бои повстанцев с регулярными Российскими войсками. Много поставчан воевало за свободу в составе 27-го польского Завилейского полка.
14 июня 1794 года царский генерал Л. Лукашевич докладывал князю Н.Репнину: «При переходе генерал майора и кавалера Германа с войском от Глыбокого в Видзи, от оной к Поставам, хотя разогнаны были мятежников шайки, но ныне опять […] великие шайки собрались и умножаются».
9 июля 1794 года граф Д. Толстой докладывал графу Н. Салтыкову о сражении, которое произошло под Лынтупами. Согласно его рапорту, 4 эскадрона русской кавалерии разбили там повстанческий отряд численностью 2000 человек. Сражение длилось с рассвета и «до 17 часов пополудни».
 |
| 6 серебряных грошей. Отчеканены в год восстания |
Были приняты меры, и 8 июля 1794 года генерал Тимофей Тутомлин докладывал рапортом графу Николаю Салтыкову: «... Для соблюдения спокойствия в северной части Минской губернии значил поставить отряды в Друе, в Глыбоком и в Поставах...». В Поставах был размещён русский гарнизон, состоявший из 1-го Эстляндского егерского батальона «под командою подполковника и кавалера Шиллинга», входивший в состав корпуса генерала Германа.
В рапорте от 14 августа 1794 года генерал Герман докладывал князю Н.Репнину: «Прибыл вчерась я с вверенным мне отрядом сюда в Дубровщизну от Поставы 20-ти верст. [...]. Около здешних мест по лесам скрываются ещё толпы мятежников и я уже вчерась разные делал отряды их отыскивать и истребить».
30 января 1795 года арестованный подполковник Польской армии Т.Городенски дал показания Смоленской следственной комиссии о своём участии в восстании, из которых следует, что он получил задание прибыть с отрядом в Поставы и захватить находившуюся там российскую канцелярию (учреждение власти). Затем он должен был разослать по парафиям (приходам) универсалы о народном восстании, созвать в Поставах окрестное шляхетство и принять от них присягу на верность народу.
Во исполнение полученного приказа, подполковник Городенски во главе небольшого кавалерийского отряда, численностью в 60 сабель, ворвался в Поставы и захватил там канцелярию и архив, вместе с «патроном» Ивановским, капитан-исправником Ганном и адвокатом Антушевичем. На несколько дней власть оккупантов на Поставщине была упразднена.
По парафиям были публично обнародованы универсалы о народном восстании и объявлено о наборе добровольцев в войско. Известно, что в отряд Городенского, кроме местной шляхты, записались около 200 крестьян из Постав и ближайших деревень. В центре местечка были установлены две виселицы «для ослушных и для страху шпионам».
Через несколько дней к Поставам подошёл сильный русский отряд генерал-майора Германа. Видя, что силы не равны, Городенский оставил местечко и соединившись с войсками генерала Зинкевича, передал под его команду навербованных в Поставах добровольцев и захваченный в русской канцелярии архив. Сам Городенский, с небольшим отрядом в 60 сабель, ушёл в Михалишки, куда генерал Велегурский прислал ему на помощь кавалерийский отряд численностью в 200 сабель, под командованием 2-х офицеров. Объединившись, отряд Городенского направился в Свенцяны, где поступил под командование М.Огинского (в будущем известного композитора). По пути были перехвачены два русских курьера: майор Маматказин и поручик Сорокин, перевозившие секретную депешу.
Поражение восстания
9 августа 1794 года под Вильно прибыл корпус генерал-майора И. Германа, соединившись там с корпусом Б. Ф. Кнорринга. 11 августа русские войска под общим командованием Б. Кнорринга (12 000 солдат и сильная полевая артиллерия) предприняли штурм города.
Обороной столицы ВКЛ руководил генерал-лейтенант Антони Хлевински. После упорного боя, 12 августа виленский гарнизон капитулировал. Варшава пала 6 ноября.
Участник штурма Вильны, упоминавшийся выше капитан русской артиллерии С.Тучков писал: «Они (поляки) всегда нас ненавидели, ненавидят и будут ненавидеть […]. Многие называют то подлостью и низостью в поляках, что они при малейшей для них надежде, оказывают всю ненависть и презрение к русским. Но едва скроется луч ея, как становятся к ним почтительны, ласковы и учтивы до унижения. Но я скажу на всё, что это есть естественное следствие состояния народа, в котором он находится. Как им не ненавидеть лишивших их отечества […], когда многие из их соотечественников за твердость, непреклонность характера и за привязанность к своим правам погибли без пользы».
После поражения восстания, в 1795 году был проведён 3-й раздел Речи Посполитой, в результате которого современная Литва и Западная Беларусь были аннексированы Россией и более чем на 100 лет оказались в хищных когтях двуглавого орла.
 |
| Памятный крест с табличкой, на которой написано: "Погибли, потому что были поляками. Жителям Праги, убитым войсками Суворова 4 ноября 1794 года". |
 |
| Карта боевых действий и передвижений войск в окрестностях Постав |
Комментариев нет:
Отправить комментарий