Тринадцатилетняя война (1654-1667)

Атака гусар Речи Посполитой

Почти 13 лет, с 1654 по 1667г., Великое Княжество Литовское (ВКЛ) вело одну из самых страшных войн в своей истории, которую развязал Московский царь Алексей Михайлович Романов (кстати, прозванный почему-то «тишайшим»). В Российской историографии эта война до сих пор зачастую кощунственно фигурирует как «война за освобождение белорусского и украинского народов от польского ига».

Константин Тарасов в 12-м номере журнала «Нёман» за 1979 год писал: «Для белорусов эта война оказалась губительной [...]. Война и сопутствующие ей голод и эпидемия унесли на тот свет половину населения: из 2,9 миллиона человек к 1667 году осталось в живых 1,4 миллиона. Никогда прежде белорусские земли не терпели такого страшного урона в людях. Огромный ущерб потерпели хозяйство и культура. На полях сражений погибла наиболее активная часть народа».

Московиты (русские) готовились к ней заранее. В 1648 году царь начал реформу армии, которая была завершена как раз накануне войны, в 1654 году. В её ходе были усилены лучшие части «старого строя»: элитная московская поместная конница, московские стрельцы и пушкари. Главным же направлением реформы стало массовое создание полков «нового строя»: рейтарских, солдатских, драгунских и гусарского. Эти полки составили основу новой армии Алексея Михайловича. Для осуществления преобразований на службу было нанято большое количество квалифицированных военных специалистов из Европейских стран. Несмотря на то, что в 1653 году в Московии случилась страшная засуха и, как следствие её – голод, царь щедро тратил деньги на реформу армии.

Надо отметить, что по сравнению с ВКЛ, Великое Княжество Московское было отсталым государством. Во времена Ивана Грозного там работала только одна типография, в то время как в ВКЛ их насчитывалась 134, и печатные книги были распространённым явлением среди шляхты. Угольные утюги появились в Московии только во время так называемой "смуты", их завезли туда поляки и литвины. До этого московиты утюгами не пользовались, как впрочем и вилками, которые тоже пришли в Московию из Речи Посполитой. Московских бояр в 1612 году шокировало, что поляки и литвины едят вилками. Они называли их "пальцами дьявола" и предпочитали еду брать руками.

Повод, чтобы развязать войну с Речью Посполитой (в состав которой входило ВКЛ), "тишайший" искал давно. Ещё в марте 1650 посол Московии предъявил Речи Посполитой ультиматум, состоявший из нескольких абсурдных пунктов. Во-первых, в нём говорилось, что царь недоволен недавно изданной там книгой, в которой прославлялись военные походы короля Владислава IV против Московии. Якобы в книге был неправильно указан титул бывшего царя, отца Алексея Михайловича. Посол нагло потребовал казнить автора книги. Во-вторых, ультиматум содержал требование вернуть Москве все территории, отошедшие к Речи Посполитой по Поляновскому мирному договору, включая также и Смоленск. И, наконец, в-третьих, ультиматум содержал требование выплаты полумиллиона злотых контрибуции. Невыполнение этих наглых требований означало войну.

Когда в апреле месяце весть об ультиматуме достигла Крымского хана Ислам Гирея, он немедленно предложил Речи Посполитой военный союз. Хан, прежде всего, надеялся решить свои проблемы – вернуть ранее утраченные Астраханское и Казанское Ханства. Уже в мае 1650г. в Варшаву прибыл его посол Мустафа Ага. У короля появилась реальная возможность наказать русского царя за наглость. "Тишайший" к тому времени и сам уже понял, в какое опасное положение он попал из-за своего необдуманного ультиматума.

К сожалению, Речь Посполитая не воспользовалась удачно складывавшимися политическими обстоятельствами. Более того, чтобы избежать войны с Московией, сенаторы даже пошли на частичные уступки и согласились удалить из книги те страницы, которые так не понравились московскому царю. Наступило тревожное затишье. Но уже в 1653 году так называемые "рискуны", наши офицеры-пограничники, стали докладывать о  концентрации царских войск в приграничных районах, что не оставляло никаких сомнений в истинных намерениях восточных соседей. В Речи Посполитой поняли, что Московская агрессия – дело ближайшего времени.

В январе 1654 года в Переяславле состоялась рада, на которой русинское (украинское) казачество, поднявшее ранее восстание против Речи Посполитой, высказалось за вхождение в состав Московского государства. Изменив своему королю, Богдан Хмельницкий лично поклялся в верности "восточному царю", как он его называл.

Забегая немного вперёд, отмечу, что вскоре Хмельницкий пожалеет о своём необдуманном поступке и начнёт за спиной у царя тайные переговоры со шведами, а под конец своей жизни, окончательно разочаровавшись в союзе с Москвой, Хмельницкий всячески пытался возобновить контакты с Речью Посполитой. Его верные соратники и назначенные наследники стали проводить политику, которая привела к заключению в 1658 году Гадячской унии между Речью Посполитой и Гетманщиной, предусматривавшей вхождение последней в состав Речи Посполитой под названием «Великого Княжества Русского» как третьего равноправного члена двусторонней унии Польши и Литвы. Вот так, через неполных три года, Хмельницкий разочаровался в союзе с Московией-Россией и стал проситься обратно, под крыло «плохой» Польши.

Здесь я сделаю небольшое отступление и напомню об одном факте, о котором российские и украинские историки не любят вспоминать. Во время анти-польского восстания Богдана Хмельницкого, в 1648-1654г., на Украине происходил массовый геноцид еврейского населения. Казаки вырезали десятки тысяч представителей этого народа.

Однако вернёмся к событиям 1654 года: решением Земского собора московиты решили поддержать мятеж «единоверцев» Хмельницкого, т.е. внутренний конфликт в соседней суверенной стране, встав на сторону бунтовщиков.

Истинные же причины военного вмешательства в дела соседей крылись в другом: Великое Княжество Литовское (ВКЛ), как составная часть Речи Посполитой, было богато и велико. Оно было великим не только по названию и территории, но и по своей политической роли в Европе, по своему демократическому устройству. Достаточно вспомнить, что Статуты ВКЛ явились прообразом многих современных Конституций. Наша Родина была самой веротерпимой страной в Европе. В то время, когда в некоторых странах пылали костры инквизиции, на городских и местечковых площадях ВКЛ мирно уживались православные и униатские церкви, католические костёлы, еврейские синагоги и мусульманские мечети.

Всё это не давало покоя беспокойному восточному соседу. В демократии и свободе наших предков царь видел потенциальную угрозу своей абсолютной, ничем не ограниченной, деспотической монархии. Ему просто невмоготу было терпеть такое положение дел, а поэтому основными инстинктами у царя были: захватывать, грабить, присваивать чужое и навязывать свои "порядки".

Ещё в ХVI веке Иван Грозный нагло заявил на земском соборе: «Вся Литва есть вотчина государей московских!». А бояре с энтузиазмом ему вторили: «Мы, холопы царские, за одну десятину земли Полоцкого или Озерищинского повета готовы головы сложить!». Московскими правителями владела идея власти над всеми народами, которым не посчастливилось жить по соседству: "Яко вся христианская царства приидоша в конец и снидошася во едино царство нашего государя, по пророческим книгам, то есть Ромейское царство. Два Рима падоша, а третий стоит, а четвёртому не быти". Эти слова, приписываемые монаху Псковского Елизарова монастыря Филофею, жившему в XVI веке, на многие столетия станут фактически национальной идеей Московии-России. Восточный сосед самочинно возомнил себя правопреемником Византии (второго Рима), а значит и спасителем «истинных христиан» от всех «инославных» и «неверных».

Прикрываясь словоблудием о защите православных от гнёта «злых ляхов», и якобы справедливой войне «за искони руския земли», летом 1654 г. в Великое Княжество Литовское с востока вторглись три армии общей численностью до 90 тысяч человек, из которых 20 тысяч составляли казаки. Им противостояла наша небольшая, не более 20-25 тысяч человек, армия.

Король Польский и Великий Князь Литовский Ян II Казимеж Ваза изыскал возможность и отправил на помощь армии ВКЛ 14.000 коронного войска, оставив в Короне 52.000 человек, так как со дня на день ожидалась война со Швецией. И действительно, через год, 21 июля 1655 года 34-х тысячная, закалённая в боях Шведская армия, под предводительством фельдмаршала Арвида Виттенберга, вторглась в Польшу (Корону) с запада, со стороны Бранденбургского герцогства, и захватила многие города и замки. Эти трагические события, благодаря роману Хенрика Сенкевича, вошли в историю как "Шведский потоп". Речь Посполитая была поставлена перед тяжелейшей необходимостью ведения оборонительной войны на два фронта. Хотя польские войска несколько превосходили шведов по численности, но значительно уступали им по выучке и качеству. Основную часть коронного войска составляло так называемое "посполитое рушение", то есть шляхетское ополчение, которое имело слабую военную выучку. К тому же и дисциплина в рядах ополчения зачастую оставляла желать лучшего. Сказывались известные шляхетские вольности.

В сложившихся условиях Польша (Корона) не могла оказать ВКЛ более существенной помощи, и основная тяжесть войны с московитами, а отчасти и с мятежными русинскими (украинскими) казаками, легла на плечи жителей Литвы.

Тем временем, на восточном театре военных действий царские войска под предводительством воевод Шереметьева, Трубецкого, и наказного казачьего атамана Ивана Золотаренко захватили Витебск, Полоцк, Оршу, Кричев, Мстиславль, Гомель, Шклов и ряд других населённых пунктов, творя при этом невероятные по своей жестокости зверства и грабежи. Те города и местечки которые не капитулировали и мужественно защищались, были разрушены, а их население перебито или уведено в рабство. В пепелища были превращены Речица, Жлобин, Рогачёв…. Гарнизоны некоторых городов оказывали московскому войску упорное сопротивление. Гомель оборонялся сорок дней.

Отчаянно сопротивлялись Слуцк и Старый Быхов, который осаждали казаки. Атаман Золотаренко жаловался в письме Алексею Михайловичу: «...заперлися и вашему царскому величеству поклонитися не хотят». А из-под осаждённого Слуцка в 1655 г. А. Н.Трубецкой писал царю: «…деревни, и хлеб, и сено, и всякие конские кормы мы по обе стороны жгли, и людей побивали, и в полон имали, и разоряли совсем без остатку, и по сторонам потому ж жечь и разорять посылали». 24 июля 1654 года армия Василия Шереметева захватила Дисну и Друю. Воевода доносил царю, что Друю пришлось брать с боем: «Взяли взятьем и ратных и всяких людей, которые в городе сидели, побили и город и костёлы и домы все пожгли без остатку...». 9 августа Шереметев был в Глубоком. Летом 1654 году во время боевых действий сгорел католический костёл в Кабыльнике (на Мядельщине). Дотла был сожжён Браслав.

7 августа московиты разгромили войска Януша Радзивила под Вильно, а 8 августа 1655г., князь Яков Черкасский и казачий атаман Иван Золотаренко взяли штурмом древнюю столицу ВКЛ. Резня жителей продолжалась 3 дня, а сам город горел 17 дней. Первыми на улицы ворвались казаки. Маленький гарнизон, который ещё продолжал защищаться в замке, только приводил в ярость вошедших в раж захватчиков.

Сразу же, прямо на уличной брусчатке, стали происходить массовые убийства, изнасилования женщин, а на рынке дошло до настоящей резни жителей города. Надеясь найти спасение, толпы виленчуков бросились к реке, но там множество людей было или зарублено, или утонули. Как позже вспоминал виленский епископ Тышкевич, «не было милости ни возрасту, ни полу; все места были заполненны кровью убитых и трупами, в особенности Бернардинский монастырь, куда, ища схоронения, люди сбежались в особенно большом количестве».

О том же писал и королевский писец Самуэль Венславский, отмечая, как лютые захватчики «вооружённых и безоружных, мужчин и женщин убивали без различия». Одна из немецких газет того времени сообщала, что «женщин захватчики отсылают в Москву, а старых женщин и детей бросают в огонь».

Особенно привлекали казаков и царских ратников католические костёлы, а точнее - их содержимое, украшения, оклады, колокола. Они обдирали алтари, вырывая из них всё ценное, разрушали надгробия... В костёле Святого Михала в Вильне забрали или уничтожили всё, что только было возможно, а захоронение знаменитого канцлера Льва Сапеги и его семьи – ограбили и разрушили. Кости выбрасывали из гробов, а в монастырях безжалостно убивали монахов.

Сильно пострадал и иезуитский костёл Св. Казимежа, в котором были сорваны плиты с надгробий рода Гонсевских. Войдя в раж, захватчики сожгли даже православную церковь за Острыми Брамами (воротами). Ночью весь город горел, а новые «хозяева» шастали по улицам в поисках поживы. Так на практике осуществлялась «защита единоверцев». О количестве жертв среди жителей Вильны историки спорят до сих пор, одни называют цифру в 7-8 тысяч, другие 10-15 тысяч. Интересно, как сопоставить заповеди Бога «не убей» и «не укради» с тем фактом, что царь развязал кровопролитную войну по захвату чужой территории, а якобы «защита православных единоверцев» стала лукавым обоснованием массовых преступлений?

Все данные царём обещания, что он якобы сохранит права и имущество православной шляхты и обеспечит православным жителям спокойную жизнь, на поверку оказались не более чем пустым звуком. Поражение под Вильной оказало гнетущее влияние на полевого гетмана Януша Радзивила (1612-1655). За спиной у своего короля и великого князя Яна Казимира, он начал переговоры со шведами и 18 августа 1655г. подписал с ними в Кейданах акт унии, отдав ВКЛ в руки королю Густаву, что автоматически означало выход из Польско-Литовской унии 1569г.

Измена Я.Радзивила вызвала возмущение в армии ВКЛ, большая часть которой, во главе с полковником Казимежом Жеромским (участником защиты Вильно), отказала полевому гетману в повиновении, сохранив верность своему королю и великому князю. Эти подразделения войск ВКЛ отошли на запад, в Корону. Неожиданная смерть Януша Радзивила (1655) сделала подписанный им документ недействительным. Хотя, кто знает, возможно, что со стороны гетмана и не было никакой измены, а был хитрый тактический ход. Ведь, узнав о Литовско-Шведской унии, царь объявил Швеции войну и Московиты отныне тоже были вынуждены воевать на два фронта, распылив тем самым свои силы.

26 августа атаман И.Золоторенко достиг окраин Ковна (Каунас), где несколько дней вынужден был воевать с отрядами жмудских (литовских) партизан. Через два дня после захвата Ковно, пало и Гродно. Бранденбургский посол Лазарус Кительман, который в те страшные августовские дни был направлен к московскому царю, увидел в Литве ужасающее зрелище: «Все города и деревни были сожжены; кучами лежали трупы побитого мирного литвинского населения, также женщин и детей, непогребенные и гниющие...; живого вообще нигде ни было видно», писал он.

В конце 1655 г. Ковенский земский судья Стэфан Медекша записал, что везде «…трупов на дорогах полно, деревни, местечки, избы сожжены, бедную хатку трудно найти целой». Минский повет, согласно отчётам московских воевод, в 1656 году был «весь пуст и выжжен», а уцелевшие крестьяне разбежались кто куда, чтобы укрыться от жестоких завоевателей. В Койданове (Дзержинск) было «мещан и крестьян... только дымов со двести... и те все пограблены, разорены до остатку».

24 октября 1656 года было подписано так называемое Виленское перемирие, которое было выгодно как Речи Посполитой, так и Московии. Речь Посполитая, потерпевшая ряд поражений как на восточном, так и на западном (шведском) театре военных действий, получила передышку и возможность собраться с силами, а Россия получила свободу действий в конфликте со Швецией. Изменник Богдан Хмельницкий уговаривал царя установить новую границу с Речью Посполитой «по Вислу реку, аж до венгерской границы», но по настоянию польско-литовской стороны, послы гетмана на переговоры допущены небыли, остались за дверью, а их «советами» царь демонстративно пренебрёг, что задело болезненное самолюбие Хмельницкого, видимо повлияв на его последующее отношение к царю.

Это перемирие никак не сказалось на положении мирного населения Литвы. Занятые царскими войсками земли постепенно превращались в провинции Московского государства, в которых царило беззаконие и произвол, продолжались грабежи и убийства. Впрочем, перемирие продлилось недолго, и уже в 1658 году военные действия в Литве вспыхнули с новой силой. В конце года крупные силы войск ВКЛ сконцентрировались в окрестностях Мяделя (современная Минская область). Отозвавшись на призыв гетмана Сапеги о Посполитом рушении (шляхетском ополчении), под это местечко съехалась шляхта со всех окрестных поветов и воеводств.

В январе 1659 года на подмогу и без того крупным силам московитов, в Литву выступил полк князя Хованского. Вскоре захватчикам вновь сдались Браслав и Иказнь, а из Дисны на соединение подошли казаки и подразделение «Новгородского разряда», одержавшие там победу над полковником Владиславом Воловичем. Весть о вступлении в Литву войск Хованского заставила Литовского генерала Миколая Юдицкого, выступившего с полком на Иказнь, вернуться под Мядель, а полковник Волович выдвинулся из Глубокого на соединение с Юдицким.

В это трудное для страны время, нашлись и предатели. Часть православной шляхты, польстившись на пустые посулы и обещания, дезертировала из войск Юдицкого и Воловича, и переметнулась на сторону оккупантов. Несмотря на это, войска ВКЛ располагали значительными силами, насчитывавшими более 5000 тысяч человек пехоты и кавалерии.

Царский воевода Иван Хованский сформировал «ертаул», т. е. отряд дворянской конницы до 1000 всадников, сконцентрировав в нём свои лучшие силы. 24 января 1659 «проведав великое собранье польских и литовских людей в Мядилове и на Глубоком, и вышед ис-под Бряслова, с первово стану», князь отправил ертаул в «посылку… для языков». Двигаясь по замерзшим озёрам и руслам рек Дрисвяты и Мяделки, войска московитов на следующий день с ходу атаковали и разгромили авангард нашей армии в деревне Поставы (теперь райцентр в Беларуси), захватив пленных и знамя.

Скорее всего, в Поставах находилось сторожевое охранение, одна из хоругвей (эскадрон, 100-200 всадников). Возможно, что именно во время этого боя Поставы и были сожжены, чудом уцелело лишь пять дворов. Тогда же в Поставах захватчики сожгли католический костёл Матери Божьей, построенный в 1522 году. Сильно пострадал от них и костёл в близлежащих Комаях, построенный в начале XVII века. Во время археологических раскопок в Поставах, в культурном пласте той поры найдено много остатков обгоревшей древесины и артиллерийская картечь, что свидетельствует о происходивших тогда боевых действиях.  

Хованский с остальными силами догнал свой авангардный «ертаул» лишь через несколько дней. За 20 вёрст от Постав он бросил задерживавшую движение пехоту, приведя с собой ещё тысячу всадников. На рассвете 29 января по старому стилю ертаульные сотни московитов разбили литовское охранение в версте от Мяделя и «гнали и секли» его до самого города. Выйдя к Мяделю конница неприятеля натолкнулась на основные силы нашей армии. 8 февраля состоялось сражение. Литовские хоругви «стояли в справе» на льду замёрзшего озера Мястро (по другим источникам – на берегу озера). Начались «многие напуски» с обеих сторон, и литовская кавалерия постепенно начала одолевать московитов.

В это время к месту сражения подошли остальные силы вражеских войск (до 1000 всадников и пехота), которым удалось переломить ход сражения в свою пользу. Армия ВКЛ начала отступление, постепенно превратившееся в бегство. Московиты преследовали отступавших более 30 вёрст, до деревни Куренец, захватив при этом весь обоз с припасами и 200 пленных. Остатки литовских войск укрылись частично в Новогрудке, а частично в Ляховичах.

В результате поражения армии ВКЛ под Мяделем, противник снова завладел стратегической инициативой и установил контроль над большей частью страны. Князя Хованского вызвали в Москву, где 27 марта 1659 г. на Вербное воскресенье, за победу под Мяделем, он был пожалован царём в бояре с почётным титулом «наместника Вятского». Патриарх Никон подстрекал царя, чтобы тот не останавливался на достигнутом, а шёл дальше. Опьянённое успехами, командование московитов стало планировать наступление вглубь Речи Посполитой.

На захваченных землях ВКЛ, царские вояки чинили невиданные по своей жестокости убийства, грабежи и прочие насилия. От множества не захороненных трупов распространились смертельные эпидемии, также уносившие тысячи человеческих жизней. Военные действия и грабежи вызвали страшный голод, приведший к тому, что население стало поедать не только котов, собак и всякую падаль, но даже тела умерших или убитых людей. Об этом ужасе писал Слуцкий шляхтич Ян Цадровский. Об этом же неоднократно упоминается и в документах царских чиновников, которые сообщают, что в Литве: «не токмо что мертвечину и всякую нечистоту, но и плоти человеческие едят...».

Шкловский повет в 1658 году был полностью опустошён, а «села и деревни позжены» настолько, что войска царского воеводы Долгорукого, получившего строгий приказ стоять на Шкловщине, вынуждены были самовольно отойти к Смоленску, чтобы хоть как-то прокормиться. То же происходило на Друйщине, где «хозяйничали» казаки. Один из современников писал: «Многих крестьян браки осквернили, также многих девиц растлили... многих жен имали в полон, а мужей секли, чтобы челобитчиков не было».

О том, что Московия ведёт в Литве войну несправедливую, захватническую, понимали и честные офицеры из войска захватчиков. В качестве примера можно привести слова царского офицера К.Поклонского: «Разумел есми, что та война имела быти на освобождение утиснённой Руси". Однако литвины получили «… такое ж лупление домов Божиих, что и от Татар бывало: християн наших, которые в повседневном гонении от униятов пребывали, … в вечную неволю забрали, а иных помучили … не только мирских, но и духовных наших забрали в неволю». «В лутчей вольности прежде за Ляхами они пребывали». «… золотые слова на листах шляхте и местом подавано, но их в вопасенье потом обращено, а самой шляхте и мещаном железные волности на ногах надавали, жен и девиц их мучителски тиранско с ними поступя, на вечную неволю отдавали, что не чинитца от поганых...». [...] «…духовны х наших в каком почитанье имеют, насмотрелися есмя над кутеинскими отцы, как над ними чинили ... однолично вместо лучшего в пущую горейшую неволю впали...".

В то страшное время католические и униатские храмы или закрывались, или передавались православным, как например, в Старом Быхове, где царь приказал: «в каменном костёле быть соборной церкви». Люди оказались в таком положении, что зачастую нужно было переходить в православие только для того, чтобы появился шанс выжить. Обращает на себя внимание то обстоятельство, что московиты также беспощадно грабили и восточные земли ВКЛ, где значительную часть населения составляли их единоверцы.

В ответ, практически с первых же дней войны, в ВКЛ вспыхнуло массовое партизанское движение. Белорусский историк Г.Саганович в своей книге «Невядомая вайна: 1654-1667» пишет, что уже летом 1654 года, сразу же после оккупации северо-восточной Белоруссии, в Витебском, Полоцком, Мстиславском и Смоленском воеводствах появились отделы самообороны, состоявшие из местных жителей. Московские воеводы называли их «шишами» и «ворами». Сам царь предупреждал своих воевод о необходимости соблюдать в Литве осторожность, т.к. была высока опасность подвергнуться нападению со стороны «шишов», т.е. партизан.

Именно партизаны освободили от врага некоторые небольшие местечки, такие как Лукомль, Чашники или Глубокое. А мещане Могилёва, Шклова, Мстиславля, Дисны, подняв восстания, перебили или изгнали московские гарнизоны. В нескольких сотнях метров на юг от деревни Михничи, что под Поставами, есть холм, который местные жители называют "Московские могилки". Не исключено, что эти "могилки" появились во время той войны, как результат действий наших партизан.

Жители Могилёва, поначалу сдавшие город «единоверцам» без боя, не выдержали издевательств, насилия и бесконечных грабежей: 1 февраля 1661 года они подняли восстание. Было уничтожено около 3–х тысяч российских стрельцов, много солдат оккупационного гарнизона было взято в плен, в том числе и три московских воеводы. Результатом восстания стало полное освобождение города от захватчиков.

Изменившая ранее своей стране и Великому Князю православная шляхта, измученная грабежами и поборами, постепенно переметнулась обратно. Осенью 1658 года воевода Юрий Долгорукий писал царю: «Вся присяжная шляхта всех поветов изменила, и к ним, к гетманам к Павлу Сопеге и Гонсевскому пристали и твоих ратных людей везде побивали, и в полон имали, и конские стада отгоняли». В итоге, войска захватчиков столкнулись с сопротивлением, объединившим все слои общества Литвы (ВКЛ), шляхту, крестьян, горожан, независимо от их конфессиональной или национальной принадлежности. 

А тем временем, за западном театре военных действий Речь Посполитая одержала ряд важных побед над шведами, что позволило 3 мая 1660 года заключить с ними в Оливе мирный договор. Высвободившиеся войска были немедленно переброшены на "восточный фронт", в Литву, что изменило здесь соотношение сил. Всё это, вкупе с массовым народно-освободительным движением на оккупированных территориях, привело к ряду важных стратегических побед.

8 июня 1660 г. возле Кричева потерпела поражение армия князя Долгорукова. 3 июля 1660 г. от московских войск был освобожден Минск и очищена территория до р. Березины. 4 ноября 1661г. литовско-польские войска возле д. Кушлики, что на Полотчине, разгромили московские войска во главе с И.Хованским и Ордын–Нащокиным. 6 ноября 1662 г. наши войска во главе с С.Чернецким разбили возле Глубокого российское войско численностью более 18 тысяч человек. В 1666 г. была освобождена столица Великого Княжества г. Вильно.

К этому времени обе воюющие стороны полностью истощили свои силы и приступили к трудным переговорам о мире. В декабре 1667 г. в деревне Андрусово, около Мстиславля, было подписано перемирие на тринадцать с половиной лет. Весь север Литвы (Беларуси) царю Алексею Михайловичу пришлось вернуть обратно, но Смоленское и Черниговское воеводства, а так же левобережная Украина всё же отошли к Московскому государству. Так называемый «Вечный мир», подписанный в Москве в мае 1686 г. утвердил существовавшую на то время границу.

Именно после той войны по-польски в ВКЛ заговорили не только города, но и многие местечки и деревни. Ведь тогда опустели целые поветы. Например, Минский повет, согласно отчётам московских воевод, уже в 1656 году был «весь пуст и выжжен». По закону сообщающихся сосудов эта пустота была заполнена бедной польской шляхтой из перенаселённой Мазовии. Власти ВКЛ в то время смотрели на нарушение норм закона (статута) сквозь пальцы, так как, прежде всего, в интересах государства нужно было заселить пустующие и зарастающие лесом земли.

Как писал известный белорусский историк и писатель Владимир Орлов, ВКЛ вышло из той войны, понеся тяжелейшие потери. Та территория, которую ныне занимает Республика Беларусь, недосчиталась свыше половины жителей, погибших в битвах, умерших от голода и эпидемий, насильно переселённых в Московию (Россию), проданных в рабство в страны мусульманского востока. Пленных литвинов московские стрельцы продавали на Астраханских рынках в персидское рабство словно скотину, по три рубля за душу. Помещики приезжали из Московии непосредственно в зону боевых действий, чтобы подешевле купить у стрельцов или казаков необходимое количество невольников. Там же на месте, в «полонной книге» оформлялось якобы «законное право» новых хозяев на приобретённых «холопов».

По утверждению историков К. Тарасова, Ю. Можи, и В. Мелешко , с 1654 по 1667 годы, погибли 52% жителей той территории, которую теперь занимает республика Беларусь. Вдумайтесь в эту цифру. Считается, что во время войны 1941-1945г. погиб каждый 4-й житель Беларуси, а тогда – каждый второй! Получается, что та война была гораздо страшнее последней. Поэтому вполне понятен интерес к ней у части современного белорусского общества, желание узнать правду.

Некоторые российские историки считают такое желание «проявлением белорусского национализма», и в своих публикациях всячески искажают события той войны. Например, московский историк Широкорад в "Независимом военном обозрении" написал, что это, мол, сами беларусы в 1654-1667г., в лице своих партизан уничтожили часть своего населения, а остальные умерли от эпидемий. А историк Алексей Лобин в статье "Неизвестная война 1654-1667 гг.", глумливо утверждает, что якобы „Опасаясь репрессий за свои симпатии к русским (за «крестоцелование»), шляхта и крестьяне восточных поветов добровольно переселялась в Россию”.

На книгу белорусского историка Геннадия Сагановича „Невядомая вайна: 1654-1667”, набросились многочисленные недоброжелатели: как дилетанты, так и профессиональные историки. О. Курбатов, и упоминавшийся А. Лобин, активно оспаривают её научную ценность, указывая на отдельные незначительные ошибки и неточности. Впрочем, чего ещё можно ожидать от тех, чьи предки грабили, насиловали и убивали во время той войны.

Ни с кем Великому Княжеству Литовскому не приходилось воевать чаще чем с московитами. История взаимоотношений Московии и Литвы - это история практически непрерывных войн и конфликтов. Вот далеко не полный их перечень:

• 1368-1372 гг.;
• 1406-1408 гг.;
• 1445-1449 гг.;
• 1492-1494 гг.;
• 1500-1503 гг.;
• 1507-1508 гг.;
• 1512-1522 гг.;
• 1534-1537 гг.;
• 1563-1582 гг.;
• 1609-1618 гг.;
• 1632-1634 гг.;
• 1654-1667 гг.

Добавьте сюда множество мелких пограничных столкновений и усобиц, конфликты и восстание XVIII века, два восстания XIX века, и цифры станут ещё большими.

Почему я привёл эту статистику? Потому, что беспамятство – это постыдное явление. Несколько лет тому назад в Беларуси молодёжь стояла в очередях в кассы кинотеатров, чтобы посмотреть пропагандистский российский фильм – "Тарас Бульба". А многие по-видимому даже симпатизировали этому фантазийному ничтожеству и врагу белорусского и польского народов. Зрителям невдомёк было, что у Гоголя показана именно война 1654-1667 года, в ходе которой московиты и примкнувшие к ним русинские (украинские) казаки уничтожили половину населения той территории, которую сегодня занимает Республика Беларусь.

Хотя Гоголь путался в датах и событиях, и современники ему неоднократно ставили в вину неисторичность его повести, всё же некоторые описываемые в ней события и персонажи косвенно указывают именно на начало войны 1654-1667г. Следовательно, этот фольклорный персонаж Тарас Бульба воевал не только с поляками, но и с литвинами-беларусами. Известно, что Гоголь, при написании своего произведения, пользовался таким откровенно фантазийным источником как "История русов", откуда им были почерпнуты придуманные описания «зверств» поляков, «хитрость» евреев и «героизм» казаков.

Можно сказать, что Гоголь, в каком то смысле воспел преступления против человечности в образе Тараса Бульбы. Именно казаки Ивана Золотаренко с его многочисленными «тарасами бульбами» грабили и убивали жителей нашей древней столицы Вильно, они же вырезали всё население Бреста, включая младенцев, через несколько лет после описанных Гоголем событий. Украинские казаки той поры были обыкновенными разбойниками, которые жили за счёт того, что совершали попеременные набеги то на поляков, то на жителей ВКЛ, то на турок или крымских татар.

Во время этой войны, в 1657 году, казаки зверски замучили монаха и непревзойдённого оратора-богослова А.Боболю, принуждая его принять православие. Через 50 лет были обнаружены нетленные останки этого мученика за веру. Сегодня А. Боболя известный в Беларуси и Польше католический Святой.

К счастью, в тринадцатилетней войне 1654-1667г. победили вовсе не алчные московиты и не жестокие казаки Золоторенко, а литвины и поляки, которым совместными усилиями тогда всё же удалось вырваться из когтей двуглавого орла. Правда, слишком уж высокую цену нашим народам пришлось заплатить за свободу. При помощи поляков, литвины изгнали из своего Отечества захватчиков, войска которых из-за грабежей настолько морально разложились, что фактически перестали быть армией, превратившись в орду разбойников.

Сегодня в Белорусском календаре есть целый ряд абсолютно бессмысленных и чужих «праздников», таких как 7 ноября или 23 февраля…, но нет и упоминания об одной из важнейших в истории дат: 30 января 1667 года, когда было подписано так называемое «Андрусовское перемирие», положившее конец чудовищной тринадцатилетней войне и невиданным в истории страданиям народа. Эта дата, на мой взгляд, обязательно должна стать если не праздничной то хотя бы памятной.

После той страшной войны начался постепенный закат былой славы и величия Речи Посполитой, приведший в конце следующего столетия к разделам страны и утрате независимости обеих наших народов.

Использованные источники:

• Jan Wimmer, Tadeusz Nowak „Historia oręża polskiego 963-1795”.
• Norman Davies „BOŻE IGRZYSKO”, Historia Polski.
• Atlas historyczny „Nasza Ojczyzna”, wyd. Wrosławskie Zakłady Graficzne.
• Г.Саганович: «Невядомая вайна: 1654-1667».
• Анатолий Тарас: «Войны Московской Руси с Великим княжеством Литовским и Речью Посполитой в ХIV—XVII вв.».
• Владимир Орлов «Невядомая Беларусь», «Десять веков Белорусской истории».
• Д. Кмитец: «Трёхвековое противоборство».
• АЮЗР т. 14, стр. 542-551.
• А так же различные Интернет ресурсы на данную тему. 

Король и Великий Князь Ян II Казимир Ваза

Царь Московский Алексей Михайлович Романов (Тишайший)