В соседних Польше и Литве этот год уже объявлен «годом восстания 1863 г.». Там издаются книги, проводятся различные памятные мероприятия, посвящённые этому событию. Повстанцам 1863г. в обеих странах воздвигают памятники и памятные знаки. Например, в Литовских Свенцянах, граничащих с Поставским районом Беларуси, установлен красивый памятник-каплица (см. фото) в память о событиях 1831 и 1863г.
И лишь Белорусские власти, скорее всего, будут делать вид, что ничего не помнят и ничего не знают. А всякие «западнорусы» и прочие проводники чужой идеологии, свившие себе гнездо в республике, вообще назовут руководителей восстания террористами и бандитами с большой дороги. Кстати, в одной из передач Белорусского (!!!) телевидения «Разговор по существу» политолог Николай Сергеев уже назвал К.Калиновского «террористом», имя которого нужно изъять из всех учебников. Молодое поколение возможно не знает, что во времена СССР К.Калиновский, как «белорусский революционер» упоминался в общесоюзном учебнике истории для средней школы, а белорусские коммунисты даже назвали в его честь одну из улиц Минска.
В некоторых семьях коренных жителей, память о том восстании устно передаётся из поколения в поколение. И никакая идеологическая экспансия с востока и пропаганда местных «западнорусов» её не сотрут. Например, моя бабушка ещё в советское время рассказывала (со слов своих родителей), что после подавления восстания власти закрыли практически все католические костёлы, а людей принудительно «перекрещивали» в православие. Несчастных тысячами ссылали в Сибирь, откуда вернулись далеко не все.
Через много лет я прочитал об этом в воспоминаниях Коетана Рожновского, дед которого был участником восстания 1863 года: «...католиков и униатов принудительно перекрещивали в православие. Казаки нагайками сгоняли людей под церкви или на православные кладбища, где православный священник после молитвы кропил их святой водой и записывал в свои приходские книги. Потом народ распускали по домам с наказом, что теперь они по воскресным дням должны присутствовать на православных Богослужениях, особенно в дни царских праздников [...]. Католические костёлы массово закрывались, либо переделывались под православные церкви. Их собственность передавалась православным приходам, либо изымалась в пользу царской казны [...].
По утверждениям ряда историков, после восстания 1863 года в православие насильно было переведено 78.000 католиков, жителей территории, которую сегодня занимает Республика Беларусь.
Однако люди, силой обращённые в православие, продолжали молиться католическими молитвами, по-польски, тайно собираясь в лесах и других глухих местах, особенно по таким праздникам как Пасха или Рождество... Каплицы и католические придорожные кресты были уничтожены, а на их месте установлены православные, либо вообще затирались всякие следы о католических крестах и каплицах. Запрещено было учиться, и даже разговаривать в общественных местах по-польски. Репрессии и давление продолжались до самой революции 1905 года…».
Ещё в 1836 году польский язык был запрещён в школах Витебской и Могилёвской губерний, а через 5 лет — и в остальных белорусских губерниях. После восстания 1863 года российское правительство действовало более решительно: польский язык был запрещён в присутственных местах, лицам «польского происхождения» и вообще католикам запретили приобретать землю в Северо-Западном Крае. Сменивший Муравьёва генерал-губернатор фон Кауфман, циркуляром от 8.02.1866 года разъяснял чиновникам, за какие именно «правонарушения» надлежит подвергать штрафу: «…также и за использование польского языка во время общественных собраний, в учреждениях власти, общественных институциях, в учреждениях культуры, кофейнях, ресторациях, кондитерских и иных заведениях торговли…».
29 апреля 1864 года, по распоряжению Муравьёва, начала работу так называемая «Виленская археографическая комиссия», перед которой ставились следующие задачи: «а) доказать, что Западный край никогда не был счастлив под польским правительством; б) что цивилизация Польши, а с нею и Западного края далеко отставала от той степени совершенства, на которую ставили её поляки; в) что только под русским правительством Западный край забыл свои страдания, исцелил прежние раны и начал своё историко-политическое существование».
На территории Беларуских губерний по состоянию на 1 января 1865 г. было казнено восемь католических священников (Ишора, Земацки, Дайлид, Гаргас, Фальковски, Нарейка, Рачковски, Мацкевич). Каждый второй из них был казнён только лишь за публичное чтение манифеста национального правительства. Ещё около 450 католических священников были высланы в отдалённые губернии Российской империи.
В 1864 году царизм запретил им же ранее введённое для Литвы название «Белая Русь» и вместо него ввёл термин «Северо-Западный Край», а в 1888 году попало под запрет слово «Польша». Вместо него следовало говорить и писать: «Привисленский Край».
В своих записках на имя Александра II, поданных 14 мая 1864 года и 5 апреля 1865 года, вешатель Муравьёв высказывал планы колонизации той территории, которую сегодня занимает РБ: «Заселить край россиянами сколько можно систематичнее, не выделяя старообрядцев, ибо они более других сохраняют российскую народность; создавать колонии из уволенных солдат; бить поляков по карману, чтобы всё было спокойно; заселить край великорусскими крестьянами, продавать всем россиянам, независимо от состояния, конфискованные, секвестрованные и просроченные в кредитных учреждениях земли; решить вопрос о проведении таможенной линии между Царством Польским и Северо-Западным краем, чтобы пресечь саму мысль жителей этого края, что они могут образовывать когда-нибудь одно целое с Царством Польским».
В рамках объявленной царизмом программы русификации края, в Беларусь из России хлынули толпы всякого рода проходимцев, желавших легко нажиться – в первую очередь на конфискованных у шляхты поместьях. Этот пёстрый сброд высмеяла в романе «Обрусители», вышедшем в Петербурге в 1880-х годах, Н. Ланская.
В окрестностях Постав после подавления восстания многие деревни в значительной степени (а некоторые полностью) были колонизованы переселенцами-староверами. Например Захаровщизна, Козичи, Юньки, Апидамы, Черенки, Перевозники, Альцы….. Любопытно, что местные жители называли пришлых староверов "бурлаками".
Сегодняшняя идеология Белорусского государства направлена на то, чтобы вытравить в людях историческую память, навязать чужие исторические концепты, в корне противоречащие правде. Люди запуганы, забиты, бесправны, боятся публично высказать свою точку зрения, отличающуюся от официальной. В том числе и из-за страха, «как бы чего не вышло», в республике немало заброшенных или неухоженных могил повстанцев 1863 года.
На территории Поставского района, в 2-х км от деревни Фалевичи, когда-то находился фольварк «Бураки». До сегодняшнего дня там сохранилось небольшое кладбище, на котором похоронены польские солдаты, погибшие в 1920 году, партизаны АК из отряда «Burza», и повстанцы 1863 года. Это святое место, я бы даже сказал – пантеон славы наших народов, свидетельство их бесстрашия и несокрушимой воли к свободе, постепенно зарастает кустарником и травой, и лишь редкие посетители иногда зажигают там свечи. А ведь по своему патриотическо-воспитательному значению, на Поставщине пожалуй трудно найти место равное этому.
Как это ни удивительно, до 1983 года захоронения в Бураках находились в хорошем состоянии. За ними заботливо ухаживали местные жители, большие патриоты своей земли – Антонина и Марьян Понятовские. Но после их смерти всё стало постепенно приходить в запустение. К слову сказать, останки этих заслуженных людей покоятся там же, рядом с могилами борцов за независимость, за которыми они много лет ухаживали.
К сожалению, мне неизвестны ни фамилии повстанцев, которые похоронены в Бураках, ни даже то, из какого отряда они были. Белорусский писатель и издатель Виктор Хурсик, опираясь на исторические документы, утверждает, что в рядах повстанцев находилась в основном молодёжь, которая составляла до 90% бойцов. Это были люди думающие, образованные, студенты или выпускники университетов, гимназисты. Помещики участвовали в восстании лишь своими деньгами и тем, что предоставляли бойцам кров и еду. Основная же масса необразованного крестьянства, восстание в Литве (Беларуси) в 1863 году не поддержала. Более того, в отличие от исторической Польши, крестьяне зачастую выдавали борцов за независимость царским властям, получая за это вознаграждение.
Почему крестьяне не поддержали восстание? Дело в том, что царская пропаганда применила хорошо продуманный и коварный приём – распространили среди крестьян слух, что «добрый царь батюшка» хочет дать крестьянам землю, а польская шляхта этому противится, хочет землю у крестьян отобрать, и с этой целью, дескать, подняла «мятежъ». И многие крестьяне поверили этой лжи.
Повстанческая организация в 1863г. строилась в соответствии с тогдашним административно-территориальным делением. Западная часть сегодняшнего Поставского района входила в состав Свенцянского уезда, восточная – в Дисненский. Командиром повстанческих вооружённых сил Свенцянского уезда, в границах которого тогда находился фольварк Бураки, был бывший штабс-капитан русской армии Густав Ромуальдович Чехович. Он родился в 1837 г. в имении Павлиново (Рачковщизна) под Свенцянами в небогатой шляхетской семье. После службы в армии вышел в отставку и занялся хозяйством, а в 1863 г. получил предложение занять должность повстанческого военного начальника своего уезда. Выбрал себе псевдоним «Ostoja», по названию родового герба.
Костяк отряда сформировался вблизи Струнойця (к югу от Свенцян). С этими людьми Чехович направился на соединение с отрядом своего брата Леона, который шёл навстречу из Виленского уезда. Их отряды встретились между озёрами Свирь и Вишневское. Леон был на три года моложе Густава, также военный, инженер-подпоручик. Получив известие о восстании, он бросил службу в армии и вскоре стал одним из боевых повстанческих командиров (как и Густав, имел псевдоним «Ostoja»). В объединённом отряде под начальством Густава, Леон занял должность начальника штаба. Рядовыми бойцами были также два их брата - Титус и Анджей (молодой гимназист).
Сначала руководители объединённого отряда собирались идти на соединение с повстанцами Вилейского уезда, которыми командовал Винценты Козел, но 16 мая 1863 года его отряд потерпел поражение под Владыками. Это нарушило планы братьев Чеховичей. Было решено идти на юг, в Любанские леса. 24 мая на рассвете, у деревни Любки (недалеко от Ижи), повстанцы наткнулись на засаду.
Несколько часов длился кровопролитный бой, но что можно сделать с косами и вилами, когда каратели имели на вооружении современные ружья? Тем не менее, Густаву Чеховичу удалось сохранить основную часть отряда, и оторваться от преследователей. Сначала он повел своих бойцов в западную часть Свенцянского уезда, а потом ещё несколько месяцев сражался с русскими в Ошмянском и Вилейском уездах. Видя безнадёжность продолжения борьбы, осенью 1863г. Густав свой отряд распустил.
Дальнейшая судьба Густава Чеховича противоречива? По одним данным он был схвачен и расстрелян в Динабургской крепости (Даугавпилс). По другим сведениям, он будто бы бежал за границу. Пленные повстанцы на допросах показали, что в середине сентября он сказал уцелевшим бойцам: «Кто хочет - идите домой, а сам я пойду в Королевство (в Польшу)». По данным польских историков, после восстания Густав оказался во Франции, служил старшим кондуктором на железной дороге Париж-Лион, в звании капитана участвовал в франко-прусской войне 1870-71 годов. В 1887 г. его следы окончательно теряются.
По иному сложилась судьба у Леона. После битвы под Любками его пути с Густавом разошлись. Леон с небольшой частью отряда был отрезан от основных сил и через Вишневский лес и Кабыльник (теперь Нарочь) ушёл на север, по пути вступая в стычки с преследователями. Уж не повстанцы ли из отряда Леона Чеховича покоятся в Бураках? Вполне возможно. Впрочем, это только версия.
Янина Якубянец-Чарковская (Janina Jakubianiec-Czarkowska) в своей книге „Powstanie 1863 roku w Powiecie Świe̜ciańskim” пишет: "«Российские войска вдоль и поперёк прочёсывали юго-восточную часть повета (Свенцянского), не пропуская даже малых закутков. Леон Чехович, через Кабыльник и Поставы, пробирается под деревню Крапивники. Селянская стража, возглавляемая подофицером Данилой Куриловым, напала на повстанцев, когда те проходили через Поставы. Те, ответив плотным огнём, пошли дальше. Для преследования повстанцев 24 июня в Поставы прибыл отряд из Свенцян, состоявший из 2-х рот пехоты под командованием полковника Розлача. Однако, потеряв след, они вынуждены были вернуться обратно в Свенцяны. В то же время, 26 июня, из Дисны вышла целая экспедиция. Две роты пехоты, одна под командованием подполковника Беляева, другая – капитана Михайловского, разными путями пошли в направлении Крапивников, где дислоцировался отряд Леона Чеховича. Еле войдя в Крапивницкий лес, лицом к лицу встретились с Повстанцами…».
В ходе боя отряд Леона был разбит а сам командир попал в плен. Ждал решения своей участи в Динабургской (Даугавпилс) крепости. Первоначальный приговор был: «расстрелять», но царь Александр II заменил смертную казнь 12-летней каторгой. Каторжанин и ссыльнопоселенец Леон Чехович прожил долгую жизнь. После освобождения из каторги занимался коммерцией в Иркутске. В глубокой старости, накануне 1-й мировой войны вернулся в Вильно, где вскоре тихо скончался.
Кстати, об Иркутске; путешественник, исследователь и неутомимый популяризатор польских достижений в Сибири Яцек Палкевич (Jacek Pałkiewicz) рассказывал, как однажды ему в руки попало старое ежемесячное издание «Сибирь», выходившее во второй половине XIX века в Иркутске. Российский журналист этой газеты сетовал, что поляки начали играть первую скрипку в экономической и культурной жизни этого сибирского города, а польский язык на улицах стал звучать чаще, чем русский. Одновременно тот же самый автор признавал огромный вклад поляков в развитие Иркутска и региона, за который им «должен быть благодарен весь сибирский народ и всё общество». Думаю, излишне пояснять читателю, что Иркутские поляки были в основном ссыльными повстанцами.
Однако вернёмся на Поставщину. 22 января 1933 года в Поставах прошли мероприятия, посвящённые памяти январского восстания 1863 года. На территории парка, называемого Гарбарка, был разожжён костёр, у которого собрались представители власти во главе с поветовым старостой Виктором Недзьвецким, а также общественность города. Староста произнёс речь, посвящённую январскому восстанию, рассказал о его значении. Затем дети декламировали патриотические стихи. Завершились мероприятия общим исполнением песни «My Pierwsza Brygada».
Было бы замечательно, если бы в этот юбилейный год нашлись неравнодушные люди, которые бы взяли под свою опеку захоронения в Бураках. Это не только наш христианский долг. Ведь там покоятся борцы "за нашу и вашу свободу", которые пытались вырвать народ из удушающих объятий империи. И пусть побудительным мотивом к доброму делу станут слова нашего великого земляка – Адама Мицкевича: "Jeśli zapomnie o nich, Ty, Boże na niebie, zapomnij o mnie". (Если забуду о них, Ты, Боже на небе, забудь обо мне).
В заключение привожу некоторые фамилии участников восстания 1863г., проживавших в населённых пунктах, которые сегодня административно входят в состав Поставского района:
- Цедровский Хенрик, гражданин, имение Рыбчаны.
- Хомски Каспер, гражданин, имение Оцковичи.
- Гурский Ян, имение Полесье.
- Грэсько (или Гжэсько) Миколай, крестьянин Комайской волости.
- Якубиньский Ян, гражданин, имение Шпаки.
- Явшиц Юзэф, ксёндз из Лынтуп.
- Контковский Тэодор, студент, имение Серенчаны.
- Лоточко Эмерик, ученик (или студент), из деревни Муляры.
- Нарушевич Бернард, гражданин, имение Лапинцы.
- Пжиемский Ян, шляхтич, застенок Скакуны.
- Таньский Аполинарий, гражданин из д. Комаи.
- Завадский Бронислав, из Чернят.
- Завадский Кароль, из Чернят.
- Завадский Регис, из Чернят.
- Карнацевич Юзэф, из Станелевич (около Дунилович).
- Роммер Альфред, известный художник, из Королиново.
- Сеняковский, помещик из Захаровщины.
- Григорович Мартин, шляхтич.
- Грушевский Пётр, служащий.
- Сороко Юзэф, ученик гимназии.
- Статкевич Мартин, Винценты и Миколай из Серенчан.
- Контковский, студент.
- Субаткевич Владислав.
- Зенкевич Юзеф.
- Свирский (имя неизв.), из Комайской громады.
- Зеленкевич (имя неизв.), из Комайской громады.
Источники:
- Dwutygodnik polityczny "Wschód Polski", Nr. 2 za 1921r.
- Книга «Памяць», изд. «Белта», Мядельского района.
- Книга «Памяць», изд. «Белта», Поставского района.
- Статья историка И.Мельникова: «Год восстания».
- Интервью В.Хурсика для Польского Радио.
- Janina Jakubianiec-Czarkowska "Powstanie 1863r. w powiecie święciańskim". Wyd. w Święcianach w 1934r.
- Довоенные номера газеты "Kurjer Wileński".
Впервые было опубликовано 12. 01. 2013г. в моём блоге на сайте «Westki info»
 |
| Так кладбище в Бураках (Поставский район) выглядело в 2012 году |
 |
| Так кладбище в Бураках (Поставский район) выглядело летом 2016 года. Спасибо всем, кто принимал участие в уборке и благоустройстве. Bóg zapłać. |
Комментариев нет:
Отправить комментарий