Охота на "лосей"

PZL.37 "Łoś" в полёте. Рисунок из интернета

В годы, предшествовавшие второй мировой войне, политическое и военное руководство Польши уделяло большое внимание развитию отечественной авиационной промышленности. Перед отраслью была поставлена амбициозная задача достигнуть самообеспечения отечественной современной авиационной техникой, чтобы не зависеть от импорта. И, надо сказать, эта задача в целом была решена: все три типа боевых самолетов, состоявшие на вооружении ВВС Польши в 1939 году, — истребитель РZL.11, легкий бомбардировщик РZL.23 и средний бомбардировщик PZL.37, были разработаны и производились государственным концерном Państwowe Zakłady Lotnicze (сокращённо PZL). Но если первый (РZL.11) к началу 2-й мировой войны уже устарел (не убирающееся шасси, открытая кабины, слабое вооружение и скорость не более 400 км/ч). Второй (РZL.23 Karaś) был обычной машиной. А вот PZL.37 "Łoś" безусловно можно отнести к одному из самых лучших в мире самолетов в своём классе.

Его разработка началась в 1934 году под руководством талантливого инженера Ежи Домбровского (см. фото). Для испытаний построили два прототипа, поднявшиеся в воздух в декабре 1936 и ноябре 1937 года. После устранения выявленных в ходе испытаний недостатков, в начале 1938 года были выпущены первые серийные машины. Всего же польская промышленность выпустила к 1 сентябрю 1939 года около 120 самолетов этого типа, нескольких модификаций (А.В.С...).

Экипаж "Лося" состоял из четырех человек. Стрелковое вооружение включало три 7,92-мм пулемета "Виккерс F" на носовой, верхней и нижней подвижных установках, которые, однако, вскоре заменили на более надёжные польские пулемёты PWU обр. 37 г., шутливо прозванные пилотами "szczeniak", то есть "щенок". Бомбовая нагрузка была беспрецедентной для того времени — она достигала 2850 кг, в то время как у средних бомбардировщиков других стран этот параметр не превышал 1000-1500 кг. Максимальная скорость самолёта 445 км. в час, что больше чем у некоторых истребителей той поры. Дальность полета 2600 км., практический потолок 5900-6000 м. По воспоминаниям пилотов, летавших "Лосях", машина была очень лёгкой в управлении, ей можно было управлять буквально двумя пальцами.

На довоенных авиасалонах в Париже и Белграде эта машина произвела фурор, поразив специалистов прежде всего своей скоростью (445 км в час) и бомбовой нагрузкой (более 2,5 тонн). Весной 1939 года был подписан контракт на поставку 10 самолётов этого типа в Югославию. 15 "Лосей" до 1940 года хотела закупить Болгария, которая направила для подготовки в Польшу своих пилотов. Испания заказала 50 машин, но контракт с этой страной был расторгнут из-за начавшейся там гражданской войны и международного эмбарго на поставку вооружения. Изъявили желание закупать польские самолёты Турция и Румыния. А Бельгия, Дания и Финляндия (на пару с Эстонией) вели переговоры о покупке лицензии на производство PZL.37 "Łoś". К моменту нападения нацистской Германии бомбардировщики "Лось" ещё только осваивались польскими пилотами.

Авиаконструктор Ежи Домбровский

ВВС Польши на 1 сентября 1939 года располагали 86 самолетами PZL.37 разных модификаций, но лишь 36 из них находилось в боевых частях: 10-м и 15-м дивизионах бомбардировочной бригады (11-я, 12-я, 16-я и 17-я эскадрильи). Еще полсотни "Лосей" были в учебных частях, резерве и ремонте. Накануне войны все польские самолёты были рассредоточены на запасных полевых аэродромах и тщательно замаскированы, поэтому потери от первых ударов Люфтваффе по основным аэродромам польских ВВС были неэффективными. Кроме аэродрома в Малашевичах, где было уничтожено несколько "Лосей", которые не успели перегнать на запасной аэродром.

Польское командование, связанное обещанием не бомбить территорию Германии, которое было дано союзникам, не спешило бросать свои лучшие самолеты в бой. Хотя, по некоторым сведениям, первоначально польский Генштаб планировал нанести бомбовый удар по Кёнигсбергу. Первые боевые вылеты "Лоси" выполнили только 4 сентября 1939 года. В тот день 27 бомбардировщиков PZL.37 массированно отработали по немецким механизированным колоннам в районе Радомско-Пётркув. Противнику был нанесён значительный ущерб, но несколько машин не вернулись на свои аэродромы. В последующие две недели "Лоси" действовали небольшими группами по три-четыре машины, летая на бомбардировку наступающих частей вермахта.

Боевые потери компенсировались передачей самолетов из учебных частей, резерва, и из ремонтных мастерских. Последние боевые вылеты "Лосей" состоялись 16 сентября в районах Грубешува, Владимира-Волынского и Влодавы. В последующие два дня уцелевшие машины в количестве 27 штук, ввиду советского вторжения, перелетели в Румынию. Во время боевых действий десять PZL-37 были сбиты немецкими истребителями, пять сбиты вражеской зенитной артиллерией, два взорваны на земле и еще примерно десять машин были потеряны по другим причинам, в том числе один польский PZL.37 был сбит советскими истребителями, но об этом чуть позже.

Перелетевшие в Румынию экипажи были интернированы, а самолеты включены в состав румынских королевских ВВС. Ими вооружили 4-ю бомбардировочную группу. В июле — августе 1941 года румынские "Лоси" бомбили Одессу, Киев и окрестности. В этих боях румынами было потеряно четыре PZL.37. Ещё несколько самолётов румыны потеряли из-за недостаточного опыта пилотов в управлении этой машиной. Осенью 1941 года ввиду нехватки запчастей 4-ю авиагруппу вывели на территорию Румынии, переформировав в учебную. В апреле — мае 1944 года румынским "Лосям" вновь пришлось вступить в бой. Они бомбили советские механизированные колонны, отчаянно пытаясь сдержать их продвижение.

После того как Румыния присоединилась к странам антигитлеровской коалиции, немецкие самолёты 1 сентября 1944 года расстреляли на одном из аэродромов 5 "Лосей", но несколько машин уцелели. Последние из PZL.37 эксплуатировали в Румынских ВВС до начала 1950-х годов, в качестве буксировщиков мишеней.

Несколько польских машин, находившихся в неисправном состоянии, в 1939 году были захвачены немцами и использовались в Люфтваффе (см. фото ниже). Польский "PZL.37", кстати, по всем показателям превосходил немецкие бомбардировщики-штурмовики JU-87, массово использовавшиеся до конца 2-й мировой войны.

13 сентября 1939 года три польских "Лося", сбившись с курса, перелетели на территорию СССР. Полковник Пентюков, начальник 1-го отдела штаба ВВС РККА, докладывал наверх о нарушении воздушной границы польскими самолётами следующее: «13.09.1939 в 16.30 часов в районе Житкович три польских самолёта "Лось" PZL.37 перелетели через нашу границу и углубились на советскую территорию на 130 км. Один из самолётов разбился в районе Василевич (44 км на саверо-восток от Мозыря). Экипаж погиб. Два других польских самолёта были нашими истребителями принуждены к посадке на поле около Давидович. Экипажи не пострадали, а самолёты не повреждены». Советское информационное агентство ТАСС сообщало, что задержано 12 польских лётчиков, а самолёт, разбившийся около Василевич, был сбит огнём советского истребителя.

Таким образом два исправных "Лося", вместе с 12 польскими пилотами, оказались в руках русских. К сожалению, фамилии этих офицеров неизвестны. Скорее всего в 1940 году они разделили печальную судьбу тысяч польских офицеров из Катыни, Старобельска, Осташкова, и из многих других мест массовых казней польских военнопленных.

Польские бомбардировщики PZL.37 вызвали большой интерес у командования советских ВВС и авиаконструкторов. К месту приземления "Лосей" прибыл начальник испытательного отдела института ВВС И.Петров, начальник отдела испытания моторов Г.Печенко, а также лётчики К.Калилец, М.Нухтиков и П.Стефановский. Так как система управления "сохатым" (так их прозвали русские) отличалась от системы управления советскими самолётами, то, опасаясь аварии гидравлики, до Бобруйска советские пилоты летели с выпущенными шасси. Операция по перегону польских самолётов была настолько засекречена, что о ней даже не предупредили штаб ПВО. Над Бобруйском по самолётам с польскими опознавательными знаками открыла огонь зенитная артиллерия. Пилотам с большим трудом удалось уклониться от огня и посадить машины на Бобруйском аэродроме. В Москву вылетели только на следующий день.

Там трофейные PZL.37 осматривали руководители советской авиационной промышленности и ВВС РККА. Посмотреть на чудо польской инженерной мысли захотел даже "отец народов", товарищ Сталин. С октября по декабрь 1939 года советские пилоты выполнили на "Лосях" около сорока испытательных вылетов, по результатам которых констатировали, что самолёт ведёт себя стабильно во всех режимах полёта, а техника управления гораздо проще и удобнее чем на советских самолётах этого класса. Исследователи также заинтересовались более удобной схемой и кинематикой уборки шасси. Отмечалось, что из-за малого диаметра колес шасси полностью убираются, а самолёт обладает хорошей проходимостью даже на мягком грунте. Ещё одной особенностью было размещение всей бомбовой нагрузки во внутренних отсеках, что улучшало аэродинамику машины. Испытания польского бомбардировщика PZL.37 в НИИ ВВС закончились в декабре 1939 года, после чего его следы теряются.

Таким образом, по совокупности лётных и боевых качеств PZL.37 Łoś несомненно относился к лучшим бомбардировщикам начального периода второй мировой войны. Но ВВС Польши, несмотря на героизм и самоотверженность своего личного состава, в сентябре 1939 года по ряду причин были не в силах противостоять на равных Люфтваффе. Однако военно-воздушные силы, потеряв материальную часть, сохранили самое ценное - хорошо подготовленные кадры. И в следующем 1940 году польские летчики вновь вступили в бой с Люфтваффе, правда уже в составе Британских ВВС, где было сформировано около 16 польских истребительных и бомбардировочных дивизионов, один из которых, 303-й, показал лучшие результаты в битве за Англию.

Экипажи и механики PZL.37 "Łoś" у своих машин

PZL.37 "Łoś"

PZL.37 "Łoś" на взлёте

Польский PZL.37 "Łoś" с немецкими опознавательными знаками, на выставке трофейного вооружения в Лейпциге в 1940 году

"Сталинские соколы" над Польшей

В довоенных газетах, издававшихся в Вильне, периодически появлялись заметки с польско-советского пограничья, в которых сообщалось о нарушениях воздушного пространства страны советскими самолётами. Всегда ли это были разведывательные полёты, или иногда "сталинские соколы" просто теряли ориентацию в пространстве и сбивались с курса, сказать трудно. Думаю, что имело место и то и другое, так как навигационные приборы в то время были несовершенными.

Газета "Słowo" в одном из июньских номеров за 1928 год писала: "Вчера у польско-советской границы, около Радошкович, были замечены два советских самолёта, которые после нескольких минут маневрирования над польской территорией, улетели обратно в сторону Минска". А газета "Kurjer Wileński" сообщала своим читателям, что 20 марта 1929 года рядом с железнодорожной станцией Крулевщизна неожиданно приземлился советский самолёт (см. фото внизу). Лётчики объяснили, что они заблудились. После переговоров с советской стороной инцидент был улажен, и пилотов освободили.

В №152 за 6 июля 1929 года газета "Słowo" писала: «Несколько дней тому назад, во второй половине дня, над польской территорией появился самолёт, прилетевший со стороны советской России. Самолёт этот, пролетев над Крулевщизной, Голубичами и Подсвильем, улетел в сторону советской границы».  

 

В августе 1936 года пилот польского истребителя PZL P.11c поручник  Витольд Урбанович, обнаружил в польском воздушном пространстве, над Полесьем, советский самолёт Р-5. В ответ на приказ сесть на польской территории, советский пилот открыл огонь. Сманеврировав, Витольд Урбанович зашёл в хвост нарушителю и дал очередь по мотору. Вражеский самолёт задымил  и совершил вынужденную посадку на польской территории. 

Газета "Kurjer Wileński" сообщала сразу о нескольких случаях вторжения в польское воздушное пространство, которые имели место летом и осенью 1938 года. Тогда пролёты советских самолётов неоднократно фиксировались над Долгиновом, Лужками и другими польскими приграничными населёнными пунктами. Подобные случаи особенно участились в 1939 году. Например, в марте 1939 г. поручник Звонек обнаружил в польском воздушном пространстве группу советских самолётов. Неожиданной атакой на своём PZL-11 он сбил один из них, о чём сообщала польская пресса. Правда, советская сторона этот инцидент отрицала.

Объективности ради следует отметить, что и польские самолёты иногда залетали на сопредельную советскую территорию. Так, газета «Słowo» в №149 за 15 июля 1927 года, писала: «Недавно два польских лётчика из 11 полка, дислоцированного в Лиде, в условиях сильного дождя и бури, в районе Столбцов сбились с маршрута, заблудились и перелетели на советскую сторону. В 8 часов 40 минут их самолёт оказался над Минском. Пилоты 15 минут кружили над городом, после чего приземлились. Самолётом управляли поручник Янушевский и хорунжий Шурей». В №150 эта же газета сообщала, что инцидент исчерпан и советские власти приняли решение освободить польских пилотов.

Кстати, один из запасных полевых аэродромов польского 11 (позже 5-го) авиаполка из Лиды, находился на территории Поставского повета, у местечка Кобыльник. Согласно воспоминаниям Лидии Львув, бывшей жительницы Кобыльника, на момент советской агрессии, 17.09.1939 г., там находились 4 польских самолёта. Два из них, при приближении советских войск, улетели. Оставшиеся два, ввиду отсутствия горючего, были сожжены экипажами.

Польские полицейские позируют у советского самолёта, который 20 марта 1929 года приземлился недалеко от ст. Крулевщизна

Когда зимы были снежными

Рабочие откапывают поезд, Польша, 1929 год

Многометровые сугробы, засыпанные снегом и обездвиженные поезда, полный транспортный паралич и настоящая морозная зима. Так было в двадцатые и тридцатые годы прошлого века в Европе, и в том числе в Польше. Зимы тогда не были предметом для шуток, трескучие морозы и многометровые снежные сугробы представляли реальную угрозу для здоровья и жизни людей, а также для нормального функционирования государства.

Угроза была столь серьёзной, что в Варшаве в 1927 году даже издали многотысячным тиражом 150 страничное учебное пособие по борьбе со снежными заносами и обледенением. Для расчистки дорог нередко приходилось задействовать армию.

Виленская газета "Słowo" в №15 за январь 1927 года писала: "Согласно донесений, поступающих в Виленскую Дирекцию железной дороги, сильные снегопады очень мешают железнодорожному движению. Пути приходится расчищать при помощи снежных плугов. По причине снежных заносов под станцией Лынтупы застрял пассажирский поезд, который простоял без движения 7 часов, после чего в Лынтупы его притащил вспомогательный паровоз".

Та же газета "Słowo" в №40 за 4 февраля 1936 года, писала: "Вчера, во второй половине дня, над Поставским поветом прошла снежная буря. Характерным является и то, что установился сильный мороз. На дорогах почти невозможна коммуникация, так как снежные заносы доходят до нескольких метров в высоту. Поезда с трудом пробиваются сквозь сугробы и прибывают на станции назначения с опозданием на несколько часов". 

Морозными и снежными были зимы и в более позднее время. В конце 1960-х и в начале 1970-х годов из-за снежных заносов на дорогах Поставского района, на отдельных маршрутах, по нескольку дней было парализовано движение рейсовых автобусов. Специальные деревянные снегозадерживающие щиты, которые дорожные службы выставляли зимой на открытых участках у дорог, помогали мало. В сильные морозы нередко приходилось отменять занятия в школах, что доставляло радость детям.

Климат постепенно начал меняться в сторону потепления где то в первой половине 80-х годов прошлого века. Надо сказать, что подобные изменения климата случались на нашей планете и раньше. Так, в XIII веке в Англии, Шотландии, в Северной Германии и Польше росли виноградники. А вино, выращенное на склонах шотландских гор, не уступало испанским или итальянским сортам. Этот период климатологи называют "малым климатическим оптимумом". Но в первой половине XIV века на Европу обрушились холода. В 1311 году начались дожди, продолжавшиеся ещё 4 года. Температура воздуха постепенно опустилась значительно ниже обычных показателей. Наступил так называемый "малый ледниковый период", период глобального относительного похолодания, имевший место на Земле, и в Европе в том числе, в течение XIV—XIX веков. Купцы с германских и польских земель тогда нередко ездили в Швецию на санях по льду замёрзшего Балтийского моря.

Сегодня мы переживаем очередной период смены климата. Возможно, что глобальное потепление является всего лишь естественным циклом, просто температурный "маятник" качнулся в другую сторону. Так это или нет, покажет время.

• Использованы фотографии с сайтов "Wielka Historia" и "Narodowe Archiwum Cyfrowe". 

Пассажирский поезд в снежном плену. Польша, окрестности Львова, 1929-1931г.

Засыпанная снегом деревня на Виленщине. 1932 год